ЖЕНЩИНЫ НА ВОЙНЕ: ОПЫТ СВЯЩЕННОЙ ОБОРОНЫ. ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

Несколько в ином ключе образ женщины на войне был раскрыт в фильме Мохаммада Хусейна Латифи «Третий день» (2007), показ которого состоялся в тот же вечер, что и презентация книги Маасумы Абад. Это очень острая, полная захватывающих поворотов сюжета, трагическая военная картина, по фабуле и драматизму сопоставимая с такими советскими фильмами, как «А зори здесь тихие» и «Сорок первый».

Спасти рядового Самиру

Если автор и героиня книги «Я жива» – это активный борец иранского Сопротивления и Священной Обороны, чьи сила духа и выдержка подобны отваге и бесстрашию генерала, то в фильме «Третий день», также основанном на реальных событиях, женщина – это скорее слабое, нежное и нуждающееся в мужской защите существо, которое на войне легко попадает в категорию самых беззащитных и ранимых жертв агрессии. Символично то, что сюжет фильма строится вокруг спасения молодой девушки, которая, естественно, прямо ассоциирована с образом родины, которую защищают иранские бойцы.

Но в фильме есть также и вторая сквозная, магистральная тема – проблема морального выбора человека. В ленте прослеживается, как, может, не самый плохой изначально мужчина, превратившийся из доброго соседа в карателя-оккупанта, постепенно утрачивает человеческий облик, как в нем борются старые привязанности, воспоминания и светлые чувства, обиды, мечты, жажда обладания любимой женщиной, раж захватчика и агрессора, у которого развязаны руки, чтобы убивать и грабить.

Действия разворачиваются в провинции Хузестан, где иранское фарсоязычное население исторически соседствует с арабским. Эта провинция относилась к числу территорий, которые подзуживаемый Западом Саддам расценил как спорные, что побудило его начать вторжение.

Один из главных героев фильма Фуад, араб и иракец по происхождению, до войны был влюблен в иранскую девушку Самиру и даже ходил свататься к ней, однако не особо понравился ее брату Резе. Война приостановила переговоры о сватовстве: Реза вступил в народное ополчение, плохо вооруженное и обученное, но зато горящее стремлением защищать родную землю, а Фуад пришел в родной город в красивой форме в качестве высокопоставленного командира оккупационных сил, чтобы захватывать, убивать и грабить.

Окружив город, иракцы начинают хозяйничать на его улицах, разъезжая на хорошей технике, громя и круша все вокруг. Попав в окружение, Реза пытается спасти свою раненную в ногу сестру через внутренний дворик дома, но с забинтованной и неподвижной ногой она никак не может перелезть через забор вслед за ним, а счет идет буквально на секунды. Положение отчаянное, ибо в дом вот-вот ворвутся вооруженные до зубов иракцы. Самира умоляет Резу бежать, ведь там, в ополчении, воюет и их любимый младший брат Расул, совсем еще подросток. Реза в гневе кричит, что не может оставить ее на растерзание целой орде потенциальных насильников, и тогда Самира, рыдая, настаивает, чтобы брат ее пристрелил. Естественно, Реза не находит в себе сил исполнить просьбу сестры. Внезапно ему приходит на ум идея: он выкапывает во дворе яму, кладет туда Самиру, дает ей ствол с одним патроном и все, что осталось дома из еды и питья, – котелок с парочкой картофелин и бурдюк с водой. Сверху на сестру Реза кладет циновку, присыпает ее землей, но не полностью – так, чтобы она могла дышать, – а бреши закрывает пальмовыми ветвями. В последний момент он уходит, обещая вернуться за ней ночью.

Иракцы превращают дом Резы и Самиры в штаб и, вдоволь пограбив, располагаются в этом самом внутреннем дворике, вальяжно попивая чаек и разглагольствуя о том, что, мол, жизнь хороша, вот только бы еще для полного счастья раздобыть какую иранскую девчонку. От этой фразы у притаившейся Самиры внутри все словно обрывается, и ее пронизывает холодный липкий ужас. Меж тем командир – тот самый бывший жених – обнаруживает, что дом-то знакомый и обстановка в нем тоже. Найдя фотографии Самиры и ее семьи, он окончательно убеждается, что это тот самый дом, куда до начала войны он, как приличный человек, приходил свататься и который теперь разнесли в пух и прах его подчиненные. Внезапно его одолевает праведный гнев, и он велит им вернуть все награбленное в этом доме. Те, разумеется, ничего не понимают, но приказ – куда деваться – исполняют, пусть и нехотя.

Дальше начинается период напряженного выжидания. Наступающие иракцы накрывают базу ополченцев («басидж») шквальным огнем, у Резы не получается вернуться за сестрой, как он обещал, а словно похороненная заживо Самира, съевшая всю картошку и выпившая всю воду, страдает от голода, жажды и ужаса. Тем временем иранских ополченцев, больше напоминающих по виду городских партизан, продолжают атаковать. Гибнут очень многие бойцы и кормящие-поящие их мирные жители, у одного из ополченцев погибает маленький ребенок, которого просто не на кого было оставить, потому что у него никого не было, кроме отца.

Проходят сутки, другие; внезапно иракцы решают уйти из дома Резы и Самиры. Услышав, что дан приказ покинуть этот штаб, ослабевшая Самира, разминая затекшие руки и ноги, вся в грязи, отодвигает циновку и выбирается из своего укрытия. Еле-еле доковыляв до кухни, она жадно набрасывается на воду и судорожно ищет хоть какую-то еду – вдруг где что осталась? Вот тут-то ее и настигает один из офицеров иракской армии, вернувшийся за забытой вещью. Похотливо облизываясь, как кот, вдруг увидевший дрожащую от страха крохотную мышь, он начинает расстегивать на себе одежду, предвкушая и в деталях представляя себе грядущее изнасилование. «Даже жаль, что ты умрешь», – издевательски бросает он девушке, сверля ее сальным взглядом и неумолимо надвигаясь. Самира пятится и поднимает на него ружье, он в ответ выхватывает автомат, припирая ее к стенке внутреннего дворика, и внезапно падает замертво, будучи застреленным командиром – бывшим женихом Самиры Фуадом.

Между Фуадом и Самирой разворачивается полная экспрессии сцена. Словно обезумев, он пафосно кричит ей, что он любит ее, что она будет его женой, что он спас ее, убив человека! Самира в гневе парирует, что это был не человек и что он, Фуад, тоже потерял право называться человеком, придя на их землю вместе с теми, кто убил столько мирных людей, мужчин, женщин и детей – их соотечественников.

А потом в дом прорываются Реза и другие ополченцы, завязывается перестрелка. Обстреливаемые со всех сторон, иранцы выносят Самиру на носилках из дома и движутся в сторону пальмовой рощи. Всюду бронетехника противника и вооруженные до зубов иракцы. Выжидая в попавшейся на пути траншее, каждый из бойцов, понимая, что силы не равны, прощается по рации, передавая последние слова для родных: один человек извиняется перед бывшей женой за распавшийся брак, другой, художник, просит свою жену сохранить его картины, третий признается, что, будучи сиротой, всю жизнь страдал от отсутствия родительского тепла. Это одна из самых сильных, трогательных и душераздирающих сцен фильма.

Нет, зря вы ждете голливудского финала, когда горстка героев в итоге перебьет всех врагов. Развязка у фильма практически русская и советская – почти все бойцы погибают: и все из прощавшихся с родными, и младший брат Резы и Самиры, и сам Реза. Как в фильме «А зори здесь тихие», все они умирают один за другим, заодно отправляя в мир иной и немалое число иракцев, пока их не остается только трое – единственный из выживших иранских ополченцев, спасаемая девушка и ее бывший жених, ныне оккупант. Развязка наступает на берегу реки. Понимая, что Фуад вот-вот застрелит последнего из ее спасителей, Самира из ружья убивает бывшего любимого тем самым единственным патроном. Так они и остаются посреди мелководной реки: изможденный ополченец, девушка на носилках, превратившихся в хлипкий плот, держащийся на его плечах, и труп Фуада с застывшим на лице выражением полного потрясения, медленно уходящий под воду…

Развлекаться или сострадать?

Сложно сказать, насколько режиссер и сценарист фильма «Третий день» знакомы с советской киноклассикой или с повестью Бориса Лавренева «Сорок первый», – как-никак, фильм основан на реальных событиях, и, видимо, разные войны дарят художникам и писателям очень похожие сюжеты. Можно лишь констатировать высочайший класс и съемок, и актерской игры, и сценария, и постановки. Ближе к концу фильм невозможно было смотреть без слез, как и похожую по жанру картину Наргес Абъяр «Траншея 143», о котором мы писали в последнем номере журнала «Мусульманка».

Подобно иранской прозе о войне, которую пишут бывшие басиджи-ополченцы, все советское кино о войне было снято фронтовиками и выдержано в таком же ключе, как и упомянутые в статье иранские фильмы. Но, к сожалению, общественные вкусы сегодня несколько изменились. Кому-то такое кино кажется слишком мрачным, тяжелым и страшным. Многие люди приходят в кино за банальным развлечением и легким зрелищем «для души», под которое можно с комфортом похрустеть попкорном. И уж если на экране демонстрируют войнушку (хотя обыватель и предпочтет какую-нибудь легкомысленную мелодрамку), то главный герой, как Рембо, должен в итоге в два счета уложить всех врагов на лопатки и отправиться с главной красоткой под венец. Увы, таков розово-целлулоидный американский шаблон, напрочь лишающий людей вкуса к серьезному, реалистичному и трагическому искусству.

Меж тем, кстати, Ислам не приемлет чисто развлекательного жанра, заставляющего людей становиться бесчувственнее и примитивнее, а то и откровенно тупеть. Все это относится к запрещенной категории «лахв ал-хадис» (подробнее об этом можно почитать в толковании суры «Лукман» за авторством Мухсина Кираати, изданном ООО «Садра»).

И кино, и музыка, и другие виды искусства должны заставлять людей думать, сопереживать, развивать способность к эмпатии и пониманию человеческих типажей и судеб. Книги и фильмы о войне, в которых на первый план выходит судьба человека в кольце фронтов, всегда одни из самых сильных по своему эмоциональному накалу и глубине. Это относится и к классическим произведениям («Война и мир», «Тихий Дон», «Судьба человека», «Прощай, оружие!», «На Западном фронте без перемен» и т. д.), и к отечественным фильмам про ВОВ, и к иранской прозе о Священной Обороне.

И перемена вкусов и запросов у части аудитории – очень тревожный знак, особенно с учетом того, в какие времена мы живем и какие события нас могут ожидать в ближайшем будущем…

Текст: Анастасия (Фатима) Ежова

В разделе "Видео" можно посмотреть трейлер к фильму "Третий день".