Все свои песни я пишу сама. Они пропущены через мое сердце

Я взяла это интервью в 2011 году, по каким-то причинам интервью не было опубликовано, и недавно я, перебирая архивные статьи, нашла этот текст. Сейчас Лиза живет не в России. И пока не понятно, как дальше будет складываться ее карьера певицы.

Но ее хиты «Вставай Россия», «Грозный — город герой» и «Слепой гармонист» навсегда останутся в нашей памяти, они уже стали частью истории.

«Иду по центру Грозного и слышу свои песни. Отовсюду раздаются „Грозный — город герой“, „Вставай Россия“, „Слепой гармонист“ и никто не знает, что это я, простоя прохожая, пою эти песни. Скажи тогда, что это я — никто бы и не поверил...»

Когда я увидела Лизу Умарову первый раз, я сразу поняла, что она такая, как и ее песни. Сильная, волевая, настоящая и искренняя. Тогда она записывала свой первый альбом. И тогда и сейчас — мурашки по спине. Лиза, какой у Вас голос!

— Лиза, Вы, наверное, поете с самого детства?

— В доме, где я росла, всегда звучала музыка! И конечно я пела с самого раннего детства. Отец с матерью были в ссылке в Казахстане, а отец был большим человеком. К нему приходили разные начальники и русские и сосланные немцы. Репертуар был разнообразный. Я «Валенки» помню хорошо, Зыкину, и традиционные народные песни. Все впитывала в себя.

А когда уже более взрослая стала, появился интерес к итальянской музыке, потом и Пугачева и Ротару. Так как меня все просили петь, то я с радостью перепевала знакомые и полюбившиеся песни того времени.

— Была ли среди них любимая песня?

— «Эхо любви» Анны Герман! У меня столько с этой песней связано! Я ее первый раз услышала и сразу полюбила, когда с мамой смотрела фильм в Ростове. Как же он назывался? «Судьба» кажется... Потом, когда поступала в Театральный, на творческом конкурсе я пела эту песню. А еще я пела ее своему жениху Ахмеду, когда мы с ним гуляли в парке им. Кирова...

— А как начали появляться свои песни?

— Я приехала в Грозный в 1999 году увидела свой город и была в настоящем шоке! Был сильный дождь, я стояла посреди руин под зонтом и плакала. Тогда думала только об одном: неужели человек может такое сделать! Прохожая мимо женщина успокаивала: «Не плачь, построим новый город».

На центральном рынке был свой гармонист. Он всегда там сидел на одном и том же месте, играл старинные песни, я уже даже не помню его лица. Однажды я приехала, смотрю, нет гармониста. Мне стало так грустно. Он просто пропал, и о нем ничего не было известно. Видимо он, такой отпечаток оставил в моем сердце, что я написала песню.

А оказалось в 2001 году там действительно погиб гармонист при перестрелке. И все до сих пор считают, что эта песня посвящена ему. Я думаю, это песня посвящена всем погибшим гармонистам.

А «Вставай Россия» у меня так родилась: один знакомый чеченец рассказывал, как они в Москве за ночь по трем ресторанам бывают. А я говорю: «Как вы можете! У нас на земле война идет. Там кровь льется, гибнут люди!» Вот такой повод, вот такой был порыв высказаться.

— И так было решено записывать песни для альбома, верно?

— В Грозным я поспрашивала, кто делает аранжировки лучше всех, нашла такого человека, пропела ему и кажется все было так ужасно, но он согласился: «Одна песня будет стоить 100$». Записываться мы поехали в Нальчик. Уже по дороге туда в маршрутке из окна я видела жуткие руины, разрушенные дома, непроходимые дороги. У меня в душе родился такой протест. И прямо там же, пока ехали, буквально на коленках я написала песню «Грозный — город герой».

Приезжаем в студию: «Ну что, с какой песни начнем?» Я отвечаю: «Грозный — город герой» Все удивились: «У тебя нет такой песни!» А я: «Родилась». И он мне сказал, когда закончилась запись: «Эта песня будет твоим хитом». А мне тогда казалось, что хитом будет «Гармонист».

— Хитами стали три песни, да?

— Да, получилось сразу три хита. Но я хочу сказать, что «Вставай Россия» это не просто песня — это моя твердая позиция. Вот уже шесть лет в эфире радио «Шансон» звучит «Слепой Гармонист» и опять и опять заявки...

Одна знакомая мне рассказывала: «Едем в Красноярске в такси и эта песня по радио играет. Я так обрадовалась: «Это наша Лиза поет!» А ей: «какая Лиза? Это наша певица поет!» И тут объявляют: «Это была Лиза Умарова». Многие так и думаю, что эту песню русская поет.

Директор радио Шансон мне говорил: «Лиза, вы понимаете, что вы совершенно другая, чем вся российская эстрада. Вот они на одной стороне, а вы на другой. Мне очень бы хотелось видеть вас на наших концертах, но я не знаю, как вас подать...»

— Но ведь был концерт в Грозном?

— В конце 2004 года. Мне позвонил один поклонник: «Я могу помочь в организации концерта. А то поют какую-ту ерунду. А таких песен как у Вас нет ни у кого. Они так поднимают дух, в самое тяжелое время. А главное все хотят видеть, кто поет эти песни!».

Мы обо всем договорились, готовились, однако афиши все кто-то посрывал. Мне не понятно почему, но филармония билеты на концерт не продавала. «Нет билетов. Концерта не будет» — так отвечали.

Тогда решили билеты партиями в организации сдавать. И все равно не все смогли прийти, а когда узнали, что концерт все-таки прошел, многие люди расстроились: «Почему нас обманули?!»

— Это был первый выход на сцену, Вы волновались?

— Совершенно не волновалась. В зале все уже знают мои песни, и поэтому я не боялась. У меня было ощущение, что все эти люди мои родные и мы давно с ними знакомы. Все переживания, чувства которые во мне были во время написания песен — они во мне были в этот момент. Мной двигало одно только желание: сказать, донести свои чувства до людей. Отсюда была и свобода и раскрепощенность на сцене. Когда ты уверен, что ты на правильном пути, что ты все правильно делаешь — вот это и дает тебе спокойствие и смелость.

«Десять лет войне — нам нужен мир» так называлась акция, присутствовали и Политковская и Астемирова, да и много еще кто.

— Насколько я помню в свет вышел еще один альбом «Спелая вишня»?

— Мой второй альбом поддержал Хусейн Джабраилов, я записала его в 2007 году. Хусейн Джабраилов очень порядочный человек и очень верующий. Я была рада, что именно от такого человека была поддержка. Пусть Всевышний Аллах воздаст ему добром.

В альбоме есть песня «Наше время еще не пришло», я ее написала после встречи с общиной в Москве. Меня тогда очень поразило то, насколько легко решались внутренние вопросы. Я удивилась: как так можно, от них зависит вся община в Москве, а они с такой легкостью и быстрой все решают...

Я пришла домой и даже плакала потом. А вечером мне позвонил хороший человек, я поделилась переживаниями в трубку, а он говорит: «Лиза, твое время еще не пришло. Попомни моё слово». Мы поговорили, я успокоилась и легла спать.

Вдруг среди ночи вспомнила эти слова «Наше время еще не пришло», вскочила, мигом побежала на кухню, и давай скорее записывать слова новой песни. Теперь, когда спрашивают: «Когда выйдет новая песня?» Я говорю: «Разозлите меня еще раз, будет вам новая песня».

А слова были такие:

Мы сегодня не поняты

Режимом отвергнуты.

Наши песни, идеи, мечты вождями свергнуты

Нелегко против грязи идти

Но другого не знаем пути

И под тяжестью этой судьбы мы спины не гнем свои

Наше время еще не пришло

Подождем

Мы прорвемся, мы выдержим все

Не умрем

Знамя чести потомкам своим отдадим...

— Существует такое мнение, что женщина не должна петь, тем более со сцены...

— Моя натура все время вырывалась из традиционного воспитания. Всю жизнь у меня было «Почему? Почему нельзя?».

Я последнее время очень многое думаю об этих запретах. Но когда приходит сотни писем: «Твои песни помогали мне выжить в этой войне». Понимаешь, несмотря на трагическое содержание песен мне говорят: «Я ставил твой диск, и мне становилось легче на душе!».

Тогда я думаю: «Почему это грех? Как это грех призывать к миру, к любви, к родине, к матери!». Как на это можно сказать грех? Кода я только начала петь мне уже стали говорить: «Это запрещено в Исламе».

С тех пор я на каждой своей молитве просила Всевышнего, чтобы Он отнял у меня голос, если это харам. Но Аллах оставил мне голос. Потом я много спрашивала, искала ответы, читала известных исламских ученых, что они говорят на эту тему, — совершенно разные мнения существуют.

Ясно одно, если человек призывает к правильному, хорошему, доброму, к любви и состраданию — это не может быть плохим.

У меня какая-то внутренняя потребность не просто петь песни, в этом и разница. Я много переживаю, у меня болит сердце о своем народе, о людях, о мире. О наших матерях, сестрах и дочках.

Я чувствую, что не могу все держать в себе. Я должна делиться этим с людьми. Я хочу говорить о своем наболевшем со своим народом. И люди готовы меня принимать. Мы как бы вместе разделяем нашу боль и горечь, и от этого становиться гораздо легче...

Почему я не могу говорить свое мнение о чем-то? Разве не Аллах мне велит? Я Аллаха только боюсь, меня Аллах такой сделал. Я с детства не терпела несправедливости. И я не буду никогда молчать.

— Лиза, этой зимой Вы давали мне послушать свою песню, которая должна войти в новый альбом, я говорю про новые песни на исламскую тематику...

— Вообще в планах записать два альбома. Один духовного содержания, пока нет названия, а второй гражданский, он будет называться «Разрядите автоматы». Он навеян всем происходящим вокруг. Ведь опять вокруг нас войны, смерть и страдания, весь исламский мир захлестнула жестокая волна ненависти, непримиримости и человеческого горя.

В один момент в Грозном я поняла, что с нами происходит! Главная причина — это отсутствие имана.

А ведь иман — это элементарная порядочность, чистота души любого человека. Поэтому мне захотелось записать песни духовного содержания, некоторые уже готовы. Ты слышала песню, посвященную Хамзе, дяде нашего Пророка Мухаммада. Уже давно я пою песню, посвященную Хадидже, первой женщине в Исламе. Ее без музыки я пела на съезде мусульманок России сначала в Казани, потом в Грозном, прошлой осенью.

Записать эту песню пока никак не удается, потому что на все нужны средства. Если бы я могла давать концерты в республике я бы сама заработала на запись нового альбома.

Мы с Лизой замолчали.

В Москве уже установилась хорошая погода, и мы разговаривали, тихонько прохаживаясь в одном из московских дворов.

— Лето чудесное время года, Лиза, Грозный, наверное, необыкновенно красивый летом?

— Город всегда утопал в зелени! Знаешь, чеченские ивы рядом с русскими березами — отлично уживаются. В отличие от некоторых людей.

Мы недавно с группой Максима Шевченко ездили в Осетию. Во время встречи женщины с обидой говорили: «Почему перед нами никто не извинился, ведь у нас погибло столько детей!».

На несколько минут мне дали слово, и я сказала им: «Вы знаете, я очень сочувствую осетинским женщинам как мать, это действительно очень большое горе, когда у тебя умирает ребенок. Но если мы постоянно будем об этом думать, мы будем съедать себя изнутри, мы не сможем отдавать свою любовь тем детям, которые живы, которые сейчас с нами, ведь за ними будущее наших республик. Потому что ненависть — это сильное чувство, но энергия ненависти бесплодна, она заглушает любовь. Чеченские женщины постарались все это глубоко спрятать, или как то трансформировать свои чувства. Они вперед смотрят. Они отказались от помощи, они сказали: „Нам не вернет детей никакая помощь!“. И там погибло не триста двадцать, а четыреста тысяч детей».

Знаешь, ведь все решает только Всевышний Господь, а виновные будут наказаны.

— Чеченские женщины — это особый сплав...

— Наши женщины в три раза сильнее наших мужчин. Я это поняла. Нашим женщинам я собираюсь посвятить отдельный гимн. Насима, сколько терпения, сколько сил! Наши женщины всегда «все на себе», все эти годы!

Ты знаешь, был такой случай, мне рассказали, когда бомбили город, молодая беременная женщина с матерью перебегали из одного дома в другой через улицу, в поисках укрытия. Мать бежала впереди, а дочь вела за собой за руку. И вдруг чувствует, что рука дочери ослабла, оглянулась: а в беременную дочь попал осколок, та уже не могла идти, умерла. Мать скорее снимает с себя пальто, укрыть тело мертвой дочери и вдруг понимает, что ребенок еще живой у нее в животе. Чувствует рукой, что он шевелится. Она нашла стекло и разрезала живот своей дочери. Достала ребеночка, завернула в это пальто. Сейчас мальчик уже большой, семья живет во Франции...

— На войне человек ведет себя не так, как обычно...

— Я не знаю, нашлось бы у меня столько мужества, столько хладнокровия. Наверное, нашлось бы.

— Что бы Вы хотели сказать читателям журнала?

— Я хотела бы сказать, чтобы люди не боялись условностей, а боялись совершать плохие поступки. А то, что они останутся завтра без хлеба, без велосипеда для ребенка — этого не надо бояться. Детям важно привить правильное понимание жизни!

Беседовала Насима Бокова,

2011 год