ВСЕ ЛИ ДЕТСКИЕ ТРАВМЫ ВРЕДНЫ?

Все ли детские травмы вредны? Вот, например, когда мне было 11 лет меня отправили с моей сестрой Надей, которой тогда было 9, в деревню под Воронеж. Исходная ситуация была сложной, но мы об этом как-то не знали. Надина мама тогда вышла замуж за подвороженского хохла и вот к его матери на летний отдых и поехали сестра я и наш дедушка. Год назад Надюшка там уже была, очень ей понравилось, кстати именно тогда она и в лошадей влюбилась и меня потом в них влюбила, но это другая история. Бабушка эта хохлянская оказалась человеком по крестьянски прижимистым и требовательным к моральной стороне. К тому же сильно верующей, там во всем селе, где мы были, у людей в комнатах был угол с иконой и лампадкой. Надюшку кстати в прошлый приезд они покрестили, чем ввергли в шок всю московскую новую родню. Сестре было запрещено рассказывать эту страшную тайну кому-либо. Времена то были еще советские.

Сын, как потом оказалось, поведал этой своей матери все наши семейные тайны, по которым я, как и Надя в принципе, дочери разведенок. В ее понимании – это было позорно невероятно. Но положение моей сеструли было более выигрышное, т.к. она была уже приемной дочерью Виктора, положение моего дедушки было какой-никакой, а московский тесть. А вот мое в этой всей конструкции было самое проигрышное и место мое было… Вообще-то дома в Москве, ибо «лишний рот», но раз уж меня притащили то «возле параши». В общем я попала в немилость. Дедушка все это видел, но помочь никак не мог, только охал и обижался за меня. Надюшку кормили вкусняшками и пускали на огород: бери все что хочешь. Меня же сеструля водила лазить по чужим садам, чтобы я фруктов поела. Хоть она и младшая, но нарушать границы и запреты всегда она меня подбивала, а не наоборот.

В целом лето было хорошим, мы лазили по оврагам собирали землянику, лазали по деревьям, собирали падалицу, дружили с телятами. Для жертв мегаполиса – райское лето. Если бы не ненависть жесткой бабки. Высокая, жилистая, тяжким трудом зарабатывающая свое состояние, она так заметно меня не любила, так очевидно считала каждый кусок, который я пихала себе в рот… Это было больно. А дедушка, он… добрый и откровенный человек, так и объяснял мне почему меня не любят, как есть. Я много не помню, память сердце бережет, что она в мой адрес исполняла, но помню, как мой добрейший дедуля слезу пускал и однажды не выдержал, и заступился. И мы с ним мечтали уехать поскорее.

Я вела себя хорошо. Надюшка позволяла себе капризничать, задушила цыплёнка случайно, помогать отказывалась и тайком в огород бабушкин меня таскала. Ей все с рук сходило. Меня ругали постоянно. Мне было стыдно и плохо. Все изменилось однажды.

В один день на кухне собралось все семейство, пришли дочери хозяйки дома, живущие в соседнем селе, и начали делать что-то интересное. Сначала туда пробралась Надюшенция и сказала мне, что там вкусно, как-то протащила меня, и занятая бабка не заметила, потому не выгнала. Одна из тетушек, которые там были, показала мне чем я могу помочь. Я долго вообще весь рецепт и вкус помнила этой сельской карамели, сейчас только что некую массу надо было бить о деревянную сваю, которая поддерживала низкий потолок, до тех пор, пока она не станет ярко белой. Бить и крутить вокруг оси, бить и крутить. Мне понравился процесс, и я в него включилась, получилось у меня настолько хорошо, что меня стали все хвалить. Это еще больше придало мне бодрости, и я неустанно несколько дней вместе со всеми трудилась в этой душной, засиженной мухами кухне. И вот в ней и произошло мое превращение из лишнего рта, в дополнительные руки. Через несколько дней наступил сезон сбора урожая вишни. И я с огромным восторгом восприняла возможность сидеть на дереве и срывать ягоды в ведро, и в рот. Надюха капризничала и звала меня гулять, но я остервенело и вся в соке, продолжала сбор. Получила еще больше общего признания. Оказалось, что помощь – путь к любви! И я стала стараться получить ее больше и больше. Было жалко, что превращение случилось слишком близко к отъезду, однако урок я запомнила на всю жизнь: хочешь любви – будь полезной.

Да, жизнь потом научила меня, что это немного не та любовь. Что ее срок годности – пока полезна, потом она портится. Но я все равно благодарна за эту детскую травму, которая привела меня к самому главному – желанию быть полезной. Потому что после того, как взрослая я узнала, что у такой любви небольшой срок годности, Всевышний начал учить меня бескорыстности. Когда я хорошо выучивала урок – одаривал большим от Себя, когда плохо – проявлял Свою любовь иначе. Пока это «от Себя» не стало моей единственной корыстью.

Мы очень много сейчас циклимся на детских травмах. Однако, нам стоит понимать, что они – вехи на нашем пути к Всевышнему, который Он Своей мудростью расставил на нашем пути. И Он определил нам именно то, что может сделать нас лучшей версией себя. Может!

Лейла Наталья Бахадори