Черная чадра: личный опыт

Предыдущую заметку на эту тему я посвятила раскрытию философии чадры, какой я ее вижу. Сегодня я расскажу о своем личном опыте ношения этого вида исламской одежды.

Даже когда я еще не надела хиджаб, фотографии из Ирана и других восточных стран, на которых запечатлены женщины в черной чадре, очаровывали меня. Это одеяние представлялось мне изысканным и аристократичным.

Первая и неповторимая

Это примечательный факт, который считаю нужным обязательно упомянуть: мою первую чадру подарила мне главный редактор «Мусульманки» Гюльнар Джемаль — на день рождения (мне тогда исполнился 21 год). Это была чадра из плотной, чуть гофрированной ткани, с резинкой на затылке и без рукавов. Когда-то давно, еще в 90-е, эту чадру, сшитую на заказ, Гейдар Джемаль привез Гюльнар из Ирана — но она не подошла ей по росту, оказавшись чересчур короткой. Зато мне пришлась в самый раз.

Тогда, в 2005 году, мне ее было решительно некуда выгулять, но она мне так нравилась, что я надевала ее везде, где только было возможно: в московских мечетях, в офисе Исламского комитета, на мусульманских курсах.

Произошел с ней однажды и забавный случай. В московской мечети на Проспекте мира (той самой, которую ныне уже давно снесли) подошла ко мне как-то средних лет тетенька в радужно-белом и в ажурной шапочке. На лице у тетеньки было написано, что, обладая мизерным запасом шариатских знаний, она, тем не менее, была одержима неутолимым желанием поучать всех и вся Истинному — ни больше, ни меньше — Исламу.

— Деточка, а ты знаешь, что носить такую одежду харам? — произнесла она приторным и сугубо назидательным тоном.

— ???

— Это одежда христианских монахинь.

— Это исламская чадра, привезенная из мусульманской страны. Там половина религиозных женщин такую носят.

— Нет, нет, нельзя, это харам! — настаивала тетенька.

— А разрешите попросить у вас далиль? — вежливо полюбопытствовала я.

Тетенька изобразила на лице сладчайшую благостность и решила облагодетельствовать меня мудрым наставлением в жанре «про чистые живительные родники веры»:

— Я сейчас буду делать дуа. И в этих дуа я буду просить Всевышнего, чтобы Он наделил тебя совершенным Иманом, и ты не задавала лишних вопросов. А что такое далиль, я не знаю.

После этой последней фразы у меня отпали к ней любые вопросы, даже не лишние, и я поспешила оставить радужную пенсионерку в покое, чтобы она не посвятила мне и моей черной чадре остаток жизни.

В 2008 году мне эту свою первую чадру посчастливилось все-таки вдоволь поносить. Дело в том, что летом того года я впервые побывала в Иране — на конференции, посвященной 19-й годовщине ухода имама Хомейни из этой жизни. И тогда я обнаружила, что чадра моя — безнадежно зимняя, что летом в ней слишком жарко, и что у моих иранских спутниц летние чадры на порядок тоньше, и носят они их куда изящнее.

Что ж, тогда у меня в этом деле не было должной сноровки.

Чадры разные нужны

С тех пор я побывала в Иране уже восемь раз, успев в том числе и поучиться в Куме на коротких курсах, и неоднократно посетить знаменитые мавзолеи и сакральные комплексы, и встретиться с разными государственными деятелями, включая Рахбара — аятоллу Хаменеи, за которым я удостоилась высокой чести прочитать коллективный намаз, Ахмадинежада, Муктаду ас-Садра и заместителя лидера ливанской Хизбаллы шейха Наима Касима. Во всех этих случаях по протоколу и заведенному в Иране этикету мне полагалось быть в чадре.

Вопрос — в какой. Тут уж выбирай на вкус: фасонов и видов чадр (или, как говорят в Иране, чадор) — множество. Различаются они, главным образом, наличием или отсутствием рукавов, ну и страной происхождения. Чадра иранская стандартная, чадра иранская традиционная (чадор-е соннати), чадра иранская студенческая (чадор-е данешджуи), чадра ливанская, чадра иракская, чадра домашняя для намаза — это наверняка еще неполный список.

Чадра иранская стандартная — та самая, какую мне дарила Гюльнар: большой черный кусок ткани, представляющий собой гигантский полукруг с резинкой, пришитой к изнанке.

Рукавов у стандартной иранской чадры нет, поэтому сумку приходится либо держать в руках, либо носить на плече под чадрой — что, конечно, выглядит очень некрасиво, как уродливый горб, нарастающий под массивом черной ткани где-то сбоку.

Поскольку чадра без рукавов легко распахивается, естественно, под нее надевается полный хиджаб, в то время как сама чадра выполняет скорее функции верхней накидки. Иранки надевают под чадру джинсы, манто (кардиган) и платок; платья и юбки не пользуются популярностью. Религиозные женщины глухо укутываются в такую чадру, иногда оставляя видным один нос, у менее строгих дам полы чадры свисают по бокам, а из-под нее виднеется нижний хиджаб.

Чадра иранская традиционная (чадор-е соннати) по своему виду больше всего напоминает скроенную одежду, являясь нечто среднее между плащом и платьем с капюшоном. Де-факто она представляет собой абаю на молнии, с полноценными, как у рубахи, рукавами. Капюшон и полы такой чадры часто оторочены тесьмой с орнаментом или атласной лентой. В силу удобства этот вид чадры нередко носят полицейские.

У студенческой чадры (чадор-е данешджуи) более чадористый силуэт, но поскольку студентки носят сумки с книгами и тетрадями через плечо, у нее также есть рукава, и, кроме того, она застегивается на пуговицы. Если плечи женщины достаточно широки, в силу кроя с головы она ниспадает под довольно выраженным углом, что не всегда красиво. Поэтому лично я на голову надевала еще и легкий черный шарф, сглаживающий этот самый угол.

Ливанская чадра удобна в жару. В Иране она очень популярна среди молодых девушек и женщин; в последнее время у них в моду вошли ливанские чадры из тонкой чуть поблескивающей атласной ткани (я про себя обозвала эту модель «чадра ливанская гламурная»; есть и комичная ее разновидность — чадра гламурная блондиночья, представляющая собой ливанский чадор из плотной атласной ткани, усыпанный стразами).

Огромный плюс ливанской чадры в том, что она снабжена рукавами фасона «летучая мышь» и часто — молнией и дополнительными резинками для рук, закрепляющими чадру так, что она не распахивается. А потому знойным летом под эту чадру достаточно поддеть легкие брюки, топик на бретельках и тонкий платок: ее ткань достаточно плотна и не просвечивает, но в силу ширины ливанская чадра прекрасно продувается, и в ней совершенно не жарко. Кроме того, и сам силуэт красив: от затылка до плеч идет ровная линия, без резко выраженных углов и изгибов.

Иракская чадра представляет собой гибрид иранской стандартной и ливанской: это, по сути, обычная иранская чадра, в которой сделаны прорези для рук. В отличие от ливанской чадры, под нее, как и под иранскую чадру, необходимо поддевать полноценный хиджаб, однако прорези для кистей удобны тем, что в руку можно взять сумочку, и не нужно прятать ее под чадрой, что, как я уже отмечала, не особенно красиво выглядит.

Домашняя чадра для намаза, как правило, шьется из светлой и/или пестрой ткани. По крою она предельно проста, напоминая стандартную черную чадру без рукавов, и даже не снабжена резинкой. В комплекте к этой чадре часто продается бони (амира, макнаи, подхиджабник — эта штука имеет разные названия) из такой же ткани и такого же цвета.

Лично я во время намаза все равно поддеваю под такую чадру не только брюки, но и рубашку с длинным рукавом, но иранки каким-то образом умудряются набрасывать ее прямо на домашнюю маечку (естественно, будучи при этом в брюках) и укутываться так, что ничего не открывается и не распахивается даже во время руку и суджуда. Они говорят, что это очень удобно, когда лень полностью одеваться.

Кстати, такая чадра надевается не только во время намаза — многие хозяйки накидывают ее, выходя на балкон, чтобы развесить белье, или открывая входную дверь. Это и в самом деле очень практично в плане экономии времени — пока женщина наденет полный хиджаб, пройдет не одна минута, а здесь всего лишь взмах рукой — и она полностью покрыта.

Этикет ношения

В разных исламских странах он не одинаков. Я не берусь говорить за многие арабские страны, где этот элемент одежды также традиционен, ибо не знаю культурную специфику, и поэтому могу сравнить лишь Иран и Ливан.

В Иране очень религиозные и консервативные женщины носят чадру постоянно. Есть и города, где иные формы хиджаба на улицах встретить практически невозможно — это Кум, Мешхед. Там все в чадре.

Но все-таки многие иранки носят чадру не постоянно, а по случаю. Чадра — это что-то вроде официальной одежды по протоколу, вроде мужского делового костюма с галстуком (галстуки в Иране, кстати, запрещены как символ уподобления Западу). Чадра обязательна в официальных и правительственных учреждениях, судах, исламских религиозных университетах, мечетях и сакральных комплексах.

Носить чадру или нет вне стен этих заведений — дело личное; многие даже вполне соблюдающие иранки ограничиваются хиджабом: манто, брюками и платком, повязанным по всем правилам (подчеркну, что я не говорю о светской части иранского общества, где нормой являются шарфики на затылках, из-под которых виднеется большая часть волос).

В Тегеране и многих других городах бывает и так, что на работе или в стенах исламского вуза девушка носит чадор, но вечером на прогулку в парк или в гости она надевает просто хиджаб. Не скажу, что в религиозных кругах это никто не осуждает — некоторые женщины очень и даже излишне щепетильны на сей счет — но в общем и целом это вариант нормы. Кроме того, даже в консервативных городах многие религиозные женщины укутаны в чадру лишь на улицах, но, придя в гости, они остаются в простом хиджабе, в нем же и принимают гостей.

В Ливане так делать не принято. Там женщина или носит чадру (которую в Ливане именуют абейей), или ходит в обычной исламской одежде (шара’и). Та, которая сделала выбор в пользу чадры, в публичных местах появляется только в ней, и платок под чадру надевает исключительно черный (иранки часто носят под чадрой и цветные платки, меняя их по настроению). Если женщина вдруг сняла чадру и начала ходить просто в хиджабе, пусть даже и архиправильном, в ливанском обществе это расценивается как падение Имана.

Как правило, ливанки, носящие чадру, избегают публичности, их стараются не брать в кадр на телевидении. Все телеведущие на исламских телеканалах одеты в обычные кардиганы и абаи с платком, в то время как на иранском ТВ много телеведущих в чадрах. В Ливане считается, что чадра — это все-таки сознательный шаг в сторону большей закрытости: для окружающих он свидетельствует о решении более тщательно хранить себя для мужа и о стремлении максимально укрыть себя от чужих взоров.

Кстати, ношение никаба в ливанском обществе также окружено своими правилами и традиции. Если женщина надела никаб, то не-махрам... даже не имеет права слышать ее голоса, и, придя, например, в магазин, все свои просьбы и заказы она пишет на листке бумаги. Это, подчеркну, не шариатская норма, а местный адат. Что касается Ирана, то никаб там практически никто не носит — быть может, всего лишь 1-2% от общей массы женщин, и те, как правило — арабского происхождения.

В Иран пришла ежовщина, вся в черном, как чадра...

Напоследок расскажу про парочку забавных случаев, произошедших со мной в Иране, когда я рассекала по нему в ливанской чадре.

Вообще в Иране меня постоянно принимают за ливанку, когда я в чадре — мне часто говорят, что по своему типажу я похожа на ливанскую женщину. В центре Кума есть милый ресторанчик «Имам Реза», и улыбчивый кассир постоянно вежливо обращался ко мне на арабском и говорил официантам: «Примите заказ у ханум из Ливана». Я, собственно, не возражала и не вдавалась в разъяснения диковинной правды («Друзья, вы не поверите, но я — русская мусульманка (и горжусь этим)!»), ибо арабский знаю несколько лучше, чем фарси — а знания русского от иранских официантов ожидать было малореально.

Ну так вот, поехали мы как-то с кумскими друзьями в Исфахан. Кумские друзья — это один мой хороший знакомый, его жена и двое их маленьких детей. В Исфахане девушки в основном ходят в манто и изящных шалях, и мой спутник даже предложил мне переодеться в обычный хиджаб, ибо подозревал, что мне в нем удобнее. Но, побоявшись, что его консервативная супруга расценит это как открытый стриптиз, а ее муж на уровне подкорки (вопреки трезвому пониманию прозаичной сути!) воспримет мое разоблачение как вольный двусмысленный жест, я благоразумно осталась в чадре — ливанской. И не зря, ибо на следующий же день это доставило лулзы.

Осмотрев все красоты и достопримечательности, на вторые сутки нашего пребывания в Исфахане мы с друзьями отправились на канатную дорогу. На горных вершинах кучковались, видимо, самые продвинутые и самые изнывающие от «бесчеловечного режима исламистов» граждане — сладкая парочка голубков в обтягивающих джинсиках и розовых маечках, которых в Иране в случае наличия четырех справедливых свидетелей происходящего между ними непотребства ждет страшное наказание (но их счастье в том, что справедливые свидетели, видимо, избегают тех мест, где тусуются голубки); группки подростков с всклокоченными хайрами и символическими шарфами с кока-колой в руках — в местах приватных они, возможно, пьют не только колу, но и нечто нелегальное, купленное втридорога на черном рынке. Словом, подпольщики, прячущиеся от полиции нравов по горным ущельям и мечтающие о лучшей жизни (с наркотиками, алкоголем, проститутками, геями, рок-н-роллом и так далее по списку достижений цивилизации, в которых Иран утопал до Исламской революции).

К одной такой гоп-компании меня угораздило по наивности подвалить с просьбой более, чем мирной. Дело в том, что мне по работе дали задание нафотографировать побольше простых иранцев. Меня терзала совесть, что я веду себя как папарацци, вторгаясь в чужое приватное пространство, а потому я обратилась к спутнику: «Брат Али, подойдите, пожалуйста, к той компании и спросите, могу ли я, журналистка из России, их сфотографировать».

Брат Али подошел к ним и быстро вернулся, чуть сдерживая хохот. Он им, значит, все культурно объяснил, а они в ответ всполошились, как мелкие рыбешки при приближении акулы: «Журналистка из России?! Вы принимаете нас за идиотов?!! Да у нее на физиономии написано, что она из Корпуса стражей Исламской революции!! Иностранка?!

Да, да, иностранка — из ливанской Хизбаллы!!! Что, что вы с нами хотите сделать?! Вы хотите собрать на нас досье?! Посадить?!!» Я попросила Али передать им, что я пришла их повесить (пытать и вешать, вешать и пытать!) — но прогрессивную компанию уже как ветром сдуло с насиженного места.

Друзья оценили мой черный, я бы сказала, черночадорный юмор, и, спускаясь с горы, мы смеялись весело и от души.

Другой похожий случай произошел со мной прошлым летом в одном из тегеранских модных моллов, только он уже был не такой забавный. И снова я разгуливала с камерой и с тем же заданием — понаснимать живых уличных сцен с участием простых граждан. Миссия при этом была благородная — показать, что иранцы не изверги с рогами и копытами. И снова в мой объектив попались две светские и сугубо продвинутые барышни с копной волос навыпуск и боевым мейк-апом. А я опять была в черной чадре.

С одной из барышень случилась истерика. Она пыталась вырвать у меня камеру (я уже опасалась, что сумасшедшая ее просто разобьет, а там были нужные фотографии), она исступленно вопрошала меня, зачем я это делаю, параллельно возбужденно поясняя подруге на фарси: «Ливанка из Хизбаллы сняла меня на фотоаппарат!!»

В общем, при одном моем появлении иранская прозападная пятая колонна начинала трепетать — видимо, что-то чувствовала. Зловещую фамилию, наверное, потому что женщин в чадре на иранских улицах — множество.

Чувствовала ли я себя в чадре органично, комфортно?

Эстетически чадра мне очень нравится. Женщина ощущает себя грациозной, таинственной. Она несет себя гордо, как королева.

Практически — конечно, если не кривить душой, мне комфортнее в кардигане, шарфе на голове и брюках. С этой одеждой я практически слилась, все это — как вторая кожа, включая платок. Когда я в чадре, я все-таки чувствую, что на мне что-то надето, и это что-то нужно уметь правильно носить, в этом надо уметь ходить, подавать себя, садиться, выходить из машины и т. д.

И если это искусство освоено, ношение чадры начинает доставлять удовольствие, потому что ты словно открываешь в себе новую грань своей женственности.

Остаются только мелкие неудобства — например, тяжело долго (несколько часов) ехать на машине, потому что если неправильно сядешь и не так чадру под себя подберешь, она начинает тянуть голову назад и вниз, шея затекает, а потому голова начинает болеть.

Но что поделать — красота требует жертв.

Анастасия (Фатима) Ежова,
Musulmanka.ru